Геннадий Воля

II. Варяги, отправленные в Константинополь Владимиром, и первые свидетельства исландских саг о Норманнах, вступивших в варяжскую дружину. А. А. Куник, с некоторою резигнацией принявший многие из ударов (часто действительных, иногда мнимых), нанесенных норманнской теории автором «Отрывков о Варяжском вопросе», делает следующие замечания относительно византийских «гвардейских секироносцев»: «Относительно поездок в Византию надобно различать Шведов и Норвежцев строже, чем это делает г. Гедеонов. Первое известие о Шведах, явившихся в Византию, относится к 838 году, и даже г. Гедеонов допускает это, хотя и старается этот неудобный для него факт всячески перевернуть и перетолковать. А когда в первый раз прибыли в Византию Норвежцы? Едва ли раньше 934 года, когда Норвежец Эгиль титуловал себя предикатом foldväringi, a вернее 40 или 50 лет спустя. Северные саги, которые, по их содержанию, конечно, должно разделить на мифические, /112/ романические и более или менее исторические, толкуют об этом довольно определенно. Как известно, они почти никогда не показывают годов, а представляют только не прямые хронологические данные. Зато в них — мы имеем здесь в виду саги исторические — называется по имени множество Норвежцев и Исландцев с их родословными, которых древние Исландцы собрали огромную массу. Иной раз установить хронологию известий помогают также введенные в саги события нескандинавских стран. Таким путем можно дойти до того, что первые Норвежцы и Исландцы отправились в Византию для поступления в военную службу, по всей исторической вероятности (курсив подлинника), лишь по смерти Святослава (ум. 972). Первый император, упоминаемый в сагах, [185] есть Jon (то есть, Иоанн Цимисхий, ум. 10-го января 976 года) победитель Святослава. Чаще же стали такие поездки лишь с начала XI столетия, как прямо дает понять одна сага. Этим подрывается положение г. Гедеонова о вступлении (норвежских) Väringjar в лейб-гвардию императоров». (Отрывки, стр. 223).

Поскольку не раз слышал от дипломированных историков идеи и высказывания, что, якобы, академик Васильевский был сторонником "норманнской теории", то вслед за статьёй о варягах руси с его цитатами даю отдельно его цитаты о норманнах-нормандах, шведах, норвеях и прочих германцах на службе в варягах в Царьграде. Здесь позволю дать мои комментарии: 1. слово викинг не было известно ни руским летописям, ни греческим-ромейским авторам. Но напротив не только руских звали варяги, но и "викингов", викинги вступали в дружины варягов и становились варягами! 2. слово викинг появилось во французском письменном языке и исторической науке, только в 19 веке, не смотря на то, что в средние века Париж неоднократно подвергался нашествию и разграблению ... норманнов. В английский язык слово викинг вошло в 18 веке, хотя норманнское завоевание произошло в 11 веке. 3. слова нормаННы и норДманы - разные: - норманны жили в Норманнии - Нормандии на севере Галлии-Франции, а не в Скандинавии; -норДманами греки-ромеи и монахи христианские называли всех северных людей, включая славян Германских. 4. в руских летописях нет не только викингов, а также нет и норманнов, и мурманов не надо придумывать, поскольку там указаны варяги - урманы! а Урманы - это племя Лесное в Башкирии, и слово довольно распространённое в качестве топонима. 5. мой старый и вопрос академика к историкам - поклонникам скандинавских саг: - а почему Саги С. Стурлесона и другие Сказки, Байки, Легенды, поэмы, Нарты, Манасы и пр. у нас считаются историческим (перво-)источником по истории России, а руские Былины, сказки, поэмы Жуковского, Державина, Пушкина, Лермонтова - историческими источниками не являются? Ведь знатоки и любители саг знают о таких известных поэтических приёмах, как "кеннинг и хейти"!? 6. слово руское варяг значит изначально - купец, гость. А поскольку в те времена купцам -варягам приходилось быть также и гребцами-мореходами, и охранниками товара и каравана, то есть воинами, то это были вот такие универсальные люди! а в свободное от торговли время они еще и воинами нанимались! 7. что касается названия скандинавы и Скандинавия, то европейцы и в 18 веке ещё не знали, что остров Скандия от Йордана - это полуостров Скандинавский нынешний. Нет и не было никогда такого народа и языка скандинавского, но на полуострове живут народы разных языковых групп: фины-суоми, саамы, карелы, шведы-свеи, норвежцы-норвеи...

Мы должны по порядку времени начать с хрисовула, даннаго в 1060 году императором Константином X Афонской лавре св. Афанасия. Согласно с просьбою монахов этого монастыря, Константин Дука подтвердил привилегии прежних государей и освободил имения лавры от всех податей и повинностей — государственных, земских, военных и таможенных — и от денежных сборов для Варягов-Руси, или Саракин, или Франков: λογαριακῆς εἰσπράξεως Βαράγγων ῾Ρῶς, ἤ Σαρακινῶν, ἤ Φραγγῶν (История Афона преосв. Порфирия, III, 1 стр. 186 изд. 1877 г.). В 1075 году император Михаил VII, сын предыдущего Дуки, согласно с просьбою проконсула (анфипата) и верховного судьи (ἐπί τοῦ ἱπποδρόμου καὶ τοῦ βήλου) Михаила Атталиоты, освободил его дом в городе Рэдесте (Родосто) и все его благоприобретенные имения в округе Фрако-Македонском (κατὰ τὸ θέμα Θράκης καὶ Μακεδονίας) от всяких податей и повинностей, /128/ и между прочим — от постоя военных властей как окружных (областных ополчений, поставляемых провинциями или темами), так и строевых (регулярных); «еще же Руси Варягов, или Колбягов, или Франков или Булгаров, или Сарацин, или каких других: ἐςκουσσευθήσονται δὲ καὶ ἀπὸ μιτάτου ἀρχόντων ταγματικών ἢ θεματικῶν, έτι τε 'Ρῶς, Βαράγγων, ἢ Χουλπίγγων, ἢ Φράγγων, ἢ Βουλγάρων, ἢ Σαρακηνῶν, ἢ ἄλλων τινῶν (Sathas, Bibliotheca graeca t. I, p. 55). В мае 1079 года новый император, Никифор Вотаниат, при котором Атталиота получил уже сан магистра и поручение написать историю последнего времени, дал новую грамоту [349] своему доверенному сановнику. Хрисовул освобождал от всяких податей и повинностей монастырь и богадельню, основанные Атталиотой в Рэдесте, которым он отдал свой дом и часть имений. В важной для нас части хрисовула повторяются почти буквально выражения грамоты Михаила VII: ἐξκουσσευθήσονται δὲ καὶ ἀπὸ μιτάτου ἀρχόντων ταγματικῶν ἢ θεματικῶν, ἔτι τε ῾Ρῶς, Βαράγγων, ἢ Χουλπίγγων, ἢ Φράγγων, ἢ Βουλγάρων, ἢ Σαρακηνῶν, καὶ ἄλλων τινῶν. (Sathas, ibid. p. 64).

XI. Прямые доказательства существования Варяго-Руси в XI веке. Следует рассказ Атталиоты (p. 253, 21 - 255, 1): «Русские корабли, получившие приказание напасть с моря, подали знак воинам на суше, чтоб они ранее утром в одно [346] время с ними (Русскими) подступили к Афиру, заперли там внутри противника со всеми его сообщниками и, вступив с ним в бой, оборотили его (к морю) и, таким образом, загнали бы всех как бы в сети под руку их самих (Русских), от которой враги найдут плен или убийство. Это был план ясный, стратегический и обещающий хороший улов добычи (τοῦ θηράματος σύνοχος). Но в своем исполнении, не будучи вполне соблюден, он погубил плоды победы. В одном и том же месте собрались сухопутное и морское войска; но воины сухопутного отряда, отправившись вперед к городку, уклонились с своего пути, заметив каких-то Македонян, расположившихся в отдалении на полях, и желая захватить их: их они не поймали и промахнулись в своей попытке, да и с Варягами не успели соединиться, когда те подступили к Афиру (как было условленно). Между тем Варяги все-таки, разломав ворота, проскочили (проникли) внутрь городка и еще ранним утром бились полным боем (πανόπλοις ἐπιϕοραῖς) с приверженцами Вриенния. Но последние, будучи конниками, сели на лошадей и устремились в бегство. /126/ Так как на сухом пути (то есть, со стороны суши) не было видно военных людей, которые могли бы встретить их (то есть, преградить отступление), то они избегли гибели. Позже явился Урсель вместе с председателем Алексеем и погнались сзади, но когда они хотели продолжать преследование и уничтожить большое число противников, потрясенных страхом и бегущих без оглядки, то не нашли послушания у собственных воинов, так как они боялись исхода (этой погони). Несколько Македонян все-таки пало в замке от Русских, а другие были взяты в плен (ими же), а равным образом и конниками»: ῾Ρωσικά- πλοῖα, τὴν ἀπὸ θαλάσσης παραγγελθέντα ἐπίθεσιν, σύνθημα παρέσχον τοῖς καὶ ἤπειρον στρατιώταίς - - συνήρχοντο - - ἐν ταυτῷ τό τε πεζίκὸν καῖ ναυτικόν στράτευμα - - οἱ τῆς πεζικῆς μοίρας στρατιῶταί - - τοῖς δὲ Βαράγγοἱς οὐ συνεδύασαν, ὅτε τῷ Ἀθύρᾳ προσέβαλον. ὅμως δ' οὖν οἱ μὲν Βάραγγοι - - τοὺς τοῦ Βρυεννίου κατηγωνίσαντο - - ἔπεσον δὲ τίνες Μακεδόνες ἐν τῷ κάστρω (= πολιχνίῳ) παρὰ τῶν ῾Ρῶς, ἄλλοι δὲ ζῶντες ᾐχμαλωτίσθησαν. (Cp. Scylitz. p. 730). [347] Особенное употребление имени Варангов и Русь, как в этих, так и в других однородных грамотах, должно быть объясняемо в согласии с употреблением этих терминов в историческом сочинении Атталиоты.

пред изумленными глазами Пселла открылось величавое зрелище. [327] Исаак Комнин сидел на императорском троне, который был приподнят на воздухе и блистал золотом. Вблизи трона стояли приближенные и составляли несколько кругов, постепенно удаляющихся, опоясывающих друг друга. «Тесный и более короткий круг состоял из ближних людей; это были первейшие лица из самых лучших фамилий, изображавшие собою полный образ героического величия и представлявшие образец наилучшего порядка для других следующих за ними. Их опоясывал второй круг, щитоносцы первых и ближайшие их помощники. - - За ними следовали беспоясые и свободные (οἱ ἄζωνοι καὶ ἐλεύθεροι), и наконец, после этих — союзнические силы, которые пришли к ним от иноплеменников, то есть, Итальянцы и Тавроскифы. Они были страшны и видом своим и наружностью; те и другие имеют светло-голубые глаза, но одни подделывают цвет (краску) и обнажают поверхность своих щек (то есть брились), другие сохраняют это в природном виде; одни ужасны в натиске, легкоподвижны и стремительны, другие яростны, но медлительны; одни неудержимы в /109/ первом порыве их нападения, но скоро насыщают свою страстность, другие же не так стремительны, но зато не щадят своей крови и презирают свои раны (буквально: не обращают внимания на куски мяса, то есть, теряемые в сражении). Они (то есть, Итальянцы и Русские) заключали собою цикл кругов нося продолговатые копья и с одной стороны заостренные топоры; но последние они опирали на своих плечах, а древки копий протягивали с той и другой стороны вперед и (таким образом) как бы осеняли кровом промежуточное пространство». Слово Русь, 'Ρῶς, без сомнения, часто произносилось не только на улице, но и во дворце, а со времени патриарха Фотия и в храме, но тем не менее и это слово принадлежит только к общеупотребительному говору, ἡ κοινὴ διάλεκτος, классическое же, изящное выражение будет «Тавроскифы». Ταυροσκυθας -, οὕς ἡ κοινὴ διάλεκτος 'Ρῶς εἴωθεν ὀνομάζειν, пишет Лев Диакон (IV 6 p. 63, 9 ed. Bonn). Чрез несколько страниц после того места, где Атталиота помянул Франков, он рассказывает о взятии Византийцами города Иерополя (армянск. Менбедж, Mambeg', на северо-восток от Халепа или Веррии) и об упорном сопротивлении гарнизона мусульманского, державшегося в городской [337] крепости (акрополе). Эта крепость была взята при помощи одного местного жителя, родом из Антиохии, который умел без труда пробраться к акрополю и овладел его воротами при помощи русского оружия: προσιόντος εὐμηχάνως τῇ ἀκροπόλει καὶ τὰς πύλας 'Ρωσικοῖς ὅπλοις ἐν τῷ εἰσίέναι κατεσχηκότος τῆς ἀκροπόλεως (Attaliot. ρ. 110, 23 sq.). Не подлежит ни малейшему сомнению, что своих Варягов Скилица нашел именно здесь, что вместо русских, упомянутых у Атталиоты, он считал естественным и позволительным поставить Варягов, точно так, как вместо Скифов он постоянно называет Узов; значит — в его глазах Русские и Варяги были одно и то же. Можно, конечно, догадываться, что под «русским вооружением», которое помогло при занятии ворот крепостных, Скилица разумел, как это и естественно, топоры, секиры, и что представление его о тожестве Русских с Варягами основано именно на этом признаке.

IX. Нашествие Русских на Константинополь и Варяги 1047 года. мы приводим здесь рассказ Пселла (стр. 143-147), только недавно обнародованный и представляющий некоторые очень важные черты. [304] «За низложением тирании (Маниака) последовала варварская война: русские ладьи (σκάϕη 'Ρωσικά), превышающие, так сказать, всякое число, прибыли в Пропонтиду, или тайком пробравшись мимо тех, которые должны были запирать (путь в нее), или проложив себе дорогу силою; густое облако, поднявшееся с моря, наполнило столицу мраком. Самый повод к войне возник «среди скифских купцов», находившихся в Константинополе и поссорившихся с местными Греками; при столкновении, обратившемся в рукопашную схватку, был убит один важный Скиф, то есть, Русский. Владимир Ярославич, которого Кедрин считает повелителем Русских, отличаясь раздражительным характером, тотчас же стал собираться в поход. Когда Русские действительно стали грозить нашествием, то, по свидетельству Кедрина (р. 552), византийское правительство нашло необходимым удалить из столицы как русских купцов, так и русских военных людей: «Скифы, находящиеся в столице в виде союзников, были рассеяны в провинциях» — καὶ τοὺς μὲν ένδημουντας τῇ βασιλίδι ἐμπόρους τῶν Σκυθῶν, ἔτι δὲ καὶ τοὺς κατὰ συμμαχίαν παρόντας διασκορπίσας ἐν τοῖς θέμασι. Это было сделано для того, чтоб уничтожить возможность какого-либо покушения или движения изнутри (ἵνα μὴ καὶ ἀπὸ τῶν ἔνδον ἐπιβουλή τις ἀνεγερθῆ: Cedren. II, 552). Кроме указания на присутствие русских союзников, русского союзного корпуса в Византии, для нас важна еще одна черта, отмеченная Кедриным-Скилицей (р. 551). В Константинополе знали, что Русские шли не одни, что и они имели много союзников, и что этими союзниками были народы, обитающие на северных островах океана: προσεταιρισάμενος δὲ καὶ συμααχικόν οὐκ ὀλίγον ἀπὸ τῶν κατοἱκουντων ἐν ταῖς προσαρκτίοις τοῦ Ὠκεανοῦ νήσοις ἐθνῶν. Варяги в тесном смысле, составляла только часть союзников, союзного корпуса, Варягов в обширном смысле. А до сих пор союзный корпус составляла исключительно Русские, как это было прямо сказано у Пселла: «союзники и наемники, я разумею Тавроскифов» (гл. VII). Михаил Стратиотик царствовал недолго. В июне 1057 года поднялось против него восстание, более опасное, чем безумная попытка Феодосия. История заговора византийских генералов и военный переворот, возведший на престол Исаака Комнина, рассказаны весьма подробно Кедриным (= Скилицей) и особенно Пселлом, который был очевидцем и участником в самых важных моментах византийской революции. Восстание было чисто военное, и все роды войск так или иначе играли в нем свою роль, так что именно здесь можно изучать состав византийской армии и отношения ее частей. Во-первых, мы находим на знакомом нам месте, именно в Халдии, на границе армянской, два полка Франкские и один русский, расположенные здесь на зимовку: δύο τάγματα Φραγγικὰ καὶ 'Ρωσικὸν ἓν ἐπιχωριάζοντα τῷ τόπῳ πρὸς παραχειμασίαν (Cedren. II, 624). Один из главных заговорщиков смотрел на этих чужеземцев с большим опасением, считая их верными императору. Не прежде как заручившись преданною ему силою в 1000 человек, Кекавмен (так звали византийского [325] генерала-заговорщика) решился открыть свои замыслы иностранцам. Он явился к ним с поддельным императорским указом и на основании полномочия, в нем выраженного, собрал в долине около Никополя (теперь Кара-Хисар) упомянутые три полка союзников — τὰ τῶν συμμάχων τρία τάγματα (Cedren. II, 625). Тут же были два полка местного греческого ополчения из Халдии и Колонии. Опять Кекавмен склонил в свою пользу сначала «греческие полки» (τὰ δύο ῾Ρωμαïκά τάγματα) и потом уже стал действовать на иноплеменников (ἔπειτα καὶ τοῖς ἐξ ἐθνῶν προσήγαγε τὰς προσβολάς). Они /107/ оказались совершенно доступными обещаниям и соблазнам мятежника. Далее с такою же отчетливостью излагается Кедриным история отпадения других родов войска и перехода их на сторону Исаака Комнина. Только один род войска не упомянуть в этом рассказе, именно тот, который несомненно там должен был находиться, потому что находился там и в 1047 году, и в 1050, и в 1053: не упомянуты Варанги. Для нас это совершенно понятно: Варанги не упомянуты потому, что упомянуты Русские.

VIII. Нордманы, Русские и Варяги в Сицилии и Апулии (1038—1042). по свидетельству местной Барийской летописи, вся византийская армия состояла из 18.600 человек, и в составе ее находилось много других элементов. Приводим весьма точные и важные для нас показания летописи. Deinde collectis mense Maii in unum omnibus Graecis apud Montem Maiorem (Cedren. 1. c.: περὶ τὰς λεγομένας "Ωρας) iuxta fluenta Aufidi (Офанто), initiatum est proelium quarto die intrante (4-го марта), ubi perierunt plurimi Natulichi (Anatolici) et Obsequiani, Russi, Trachici (Θρακήσιοἱ, жители темы Фракисийской), Calabrici, Longobardi, Capitinates. Et Angelus presbyter episcopus Troianus atque Stephanus Acherontinus episcopus ibi interfecti sunt. Nam nempe, ut dictum est ab omnibus qui haec noverunt, aut plures quam duo milia Normandi fuerunt, Graeci vero decemet octo milia, exceptis servitoribus. (MG. SS. V, 54 sq.). [298]

В 1021 году император Василий II снова был в Армении. Причиной его появления здесь были неприязненные действия Багратида Георгия (Гургена) I, царя Абхазии и Картлии (Карталинии), нарушившего византийские интересы захватом некоторых соседних областей. Василий II явился на границах Армении и Грузии — со всеми войсками Греции и значительным чиcлoм иностpaнцeв.27) «Когда русские полки императора сделали натиск, то успело спастись только небольшое число из пришедших первыми, потому что еще ни царь, ни кто бы то ни было из главного корпуса грузинской армии не подоспели. В [212] этот день погибли также и те, которые противились заключению мира. Все были обращены в бегство, большое число пало под мечом, некоторые попались в плен, другие убежали. Греки получили громадную добычу и овладели всем тем, что было у Грузин из царских сокровищ».28) Так рассказывает грузинский источник. 28) Les bataillons russes de l'empereur ayant charge, il n'echappa qu'un petit nombre des premiers verms и т. д. Brosset, Histoire de Georgie I, 309. У Кедрина (II, 503) прямо сказано, что-то были Русские и прочая греческая сила. Таким образом, Русские стоят на первом плане: ἀλλὰ μετὰ μικρὸν ὁ πατρίκιος Νικήτας ὁ Πηγονίτης άρχειν ἐκεῖσε πεμϕθεὶς καὶ ἐπιμόνῳ χρησάμενος πολιορκίᾳ μετά ῾Ρὼς καὶ λοιπῆς ἄλλης 'Ρωμαϊκῆς δυνάμεως, τό τε ϕρούριον κατὰ κράτος εἶλε πολιορκία καὶ τὸν Άλεὶμ συν τῷ υἱῷ ἀπέκτεινε.

Лев Остийский, рассказывая о южно-итальянских событиях 1110 года, упоминает о восстании Мело, прибавляя, что это был самый деятельный и умный из всех граждан города Бари и даже целой Италии. Когда Апулийцы не могли более переносить высокомерия и наглости Греков, не задолго пред тем, то есть, во время Оттона I, при помощи союзных Датчан, Русских и Гуаланов, присвоивших себе Апулию и Калабрию, то Мело стал во главе возмущения (Grecorum, qui non multo ante, a tempore scilicet primi Ottonis Apuliam sibi Calabriamque sociatis in auxilium suum Danis, Russis, et Gualanis vendicaverant). В 1016 году, в походе на Болгар, Василий II в равнинах Пелагонии захватил множество пленников. Он разделил добычу на три части и одну часть предоставил союзной Руси, другую грекам, а третью взял себе: καὶ τριχῇ τοὺς ἁλόντας μερισάμενος, καὶ μίαν μὲν μερίδα τοῖς συμμαχούσα παρεσχηκώς 'Pῶς ἑτέραν δὲ 'Ρωμαίοις, καὶ ἄλλην έαυτῷ παρακατασχών, ἐχώρεί προσωτέρω (Cedren. II, 465). «Когда император услыхал, что смелые рыцари напали на его землю, он против Норманнов отправил самых храбрых людей, каких только он мог найти» (L'ystoire de li Normant, I, 21). «В первых трех сражениях Норманны остались победителями, но в /130/ четвертой битве, где им пришлось бороться с народом Русским, они были побеждены, обращены в ничто и в бесчисленном количестве отведены в Константинополь, где до конца жизни [206] были истязуемы в темницах. Отсюда вышла пословица «Грек на телеге ловит зайца» (Congressione bis et ter facta, victores Normanni existunt Quarto congressu cum gente Russorum victi et prostrati sunt et ad nichilum redacti, et innumeri ducti Constantinopolim и т. д. — Ademari historiarum libri III, MG. SS. IV, 140. Cp. Leo Ostiens.MG. SS. VII, 652). «Когда умерла на Руси сестра императора, a ранее ее муж ее Владимир, то Хрисохир, какой-то сородич умершего, привлекши к себе 800 человек и посадив их на суда, пришел в Константинополь, как будто желая вступить в наемную службу. Но когда император требовал, чтоб он [207] сложил оружие и только в таком виде представился на /131/ свидание, то он не захотел этого и ушел через Пропонтиду. Прибыв в Абидос и столкнувшись со стратигом оной (Пропонтиды), наблюдающим за морским берегом, он легко его поборол и спустился к Лемносу. Здесь (он и его спутники) были обмануты притворными обещаниями, данными начальником флота Кивирриотов и Давидом из Охриды, стратигом Самоса, да Никифором Кавасилой, дукою Солувским, и все были перебиты» (Cedren. II, 478 — 479: Χρυσόχεϕ - - ἄνδρας ὀκτακόσιους προσεταιρισάμενος - - ἦλθεν - - ώς τάχα μίσθοϕορησων. τοῦ δὲ βασιλέως καταθεῖναι τὰ ὅπλα κελεύοντος καὶ οδτω ποιήσασθαι τὴν ἐντυχίαν, μὴ θελήσας διῆλθε τὴν Προποντίδα - - ἐκεῖσε δὲ--παρασπονδηθέντες ἃπαντες κατεσϕάγησαν).stunt Quarto congressu cum gente Russorum victi et prostrati sunt et ad nichilum redacti, et innumeri ducti Constantinopolim и т. д. — Ademari historiarum libri III, MG. SS. IV, 140. Cp. Leo Ostiens.MG. SS. VII, 652). В 1024 (или в 1025) году знаменитый Болгаробойца сбирался завершить свои подвиги восстановлением греческой власти на /132/ Италийском полуострове; один из его верных слуг, постельничий (китонит, κοιτωνίτης) Орест, отправился вперед для завоевания Сицилии, находившейся в руках неверных. В одной из Барийских летописей описывается состав войска, приведенного Орестом в Италию. Тут были на первом месте Русские, далее загадочные Вандалы, может быть, одно и тоже с Гуаланами Льва Остийского, и тогда всего скорее Аланы, то есть, Грузины, давно служившие в греческих войсках,26) далее Турки, Болгары, Волохи, Македоняне и другие (Annales Barenses, MG. SS. V, 53). Год (1027) поставлен неверно: Hoc anno descendit Ispo chitoniti in Italiam cum exercitu magno, id est Russorum, Guandalorum, Turcorum, Burgarorum, Vlachorum, Macedonian aliorumque, ut caperet Siciliam (Cp. относительно года Cedren. II, 479 и Chronic. Anonym. Barens., Murator. V, 149).

III. Шеститысячный русский корпус в Константинополе в 988 года. На первых страницах истории Михаила Пселла, начинающейся со смерти Цимисхия и, таким образом, служащей прямым /122/ продолжением Льва диакона, рассказываетсяовозмущении Варды Фоки против Василия II: неприятели дошли до самой Пропонтиды и расположились лагерем на другой стороне моря, в виду Константинополя. Тогда: «Император Василий убедился в [197] нерасположении к нему Греков, и так как не задолго пред тем к нему пришел от Тавроскифов значительный военный отряд, то он, соединив их вместе и устроив другую наемную силу, выслал (их) против расположенной на другой стороне фаланги» (Ὁ δὲ βασιλεὺς Βασίλειος τῆς τῶν 'Ρωμαίων ἀγνωμοσύνης κατεγνωκὼς, ἐπειδήπερ οὐ πρὸ πολλοῦ ἀπὸ τῶν ἐν τῷ Ταύρῳ Σκυθῶν λογὰς πρὸς αὐτὸν έϕοίτησεν ἀξιόμαχος, τούτους δὴ συγκροτήσας καὶ ξενικὴν έτέραν ξυλλοχισάμενος δύναμιν, κατὰ τῆς ἀντικειμένης ἐκπέμπει ϕάλαγγος).24) Mich. Psell. ed. Satbas, Bibl, gr. med. aevi, IV, p. 10>. Рассказывая историю возмущения Варды Фоки, Кедрин (II, [199] 444) пишет, что когда один отряд Варды явился в виду Хрисополя (теперь Скутари), то Василий II «приготовил ночью корабли и посадил на них Русь, так как кстати он призвал к себе из них союзную (военную) силу и сделал зятем князя их Владимира по своей сестре Анне; переправившись с ними, он неожиданно нападает на врагов и легко захватывает в свои руки»: πλοῖα παϕασκευάσας νυκτὸς καὶ /124/ τούτοις ἐμβίβάσας ῾Ρώς (ἔτυχε γὰρ συμμαχίαν προσκαλεσάμενος ἐξ αὐτῶν, καὶ κηδεστήν ποιησάμενος τὸν ἄρχοντα τούτων Βλαδιμηρὸν ἐπὶ τῇ ἑαυτοῦ ἀδελϕη Ἄννη), περαιωθεὶς μετ' αυτῶν ἀνοήτως ἐπιτίθεται τοῖς έχθροῖς καὶ ῥᾷον χειροῦται. В подобных же выражениях описывается событие у Зонары (vol. II p. 221 Β Paris.): «Когда Дельфина (сторонник Фоки) расположился лагерем против Хрисополя, император напал на них с Русским народом, потому что он, устроив родственный союз с князем их Владимиром чрез сестру свою Анну, получил оттуда вспомогательный военный отряд: он одержал верх над противниками»: αἰϕνίδιον ἐπῆλθεν ὁ βασιλεὺς μετὰ λαοῦ ῾Ρωσικοῦ (κῆδος γὰρ προς Βλαδιμηρὸν τὸν ἄρχοντα τούτων ἐπὶ "Αννῃ τῇ ἀδελϕῆ αὐτοῦ θέμενος συμμαχικὸν ἐκεῖθεν ἐδέξατο), καὶ ῥᾷον τῶν ἐναντίων ἐκράτησε. ... об отправлении Владимиром вспомогательного союзного отряда в Византию свидетельствуют два армянские историка. Один из них, Степанос Таронский, по прозванию Асохик, есть ближайший современник Владимира Киевского и Василия II. Он предпринял свой труд по приглашению владыки Саргиса,окотором известно, что он вступил на патриарший престол армянской церкви в 992 году (см. введение /125/ Эмина к Всеобщей истории Асохика, Москва 1864, стр. VII). «Асохик» В конце своего сочинения Асохик рассказываетоприходе греческого царя в Восточную землю, то есть, в Армению «В самый день отъезда последнего (то есть, Грузинского царя) в греческом лагере произошла сильная схватка из-за [201] ничтожной причины. Князья и вассалы куропалата Давида (властитель Карталинский и царь Армяно-грузинской провинции Даика, на северо-востоке верхней Армении), прибывшие туда, стояли недалеко от греческого лагеря. Из пехотного отряда Рузов какой-то воин нес сено для своей лошади. Подошел к нему один из Иверийцев и отнял у него сено. Тогда прибежал к Рузу на помощь другой Руз. Ивериец кликнул к своим, которые, прибежав, убили первого Руза. Тогда весь народ Рузов, бывший там, поднялся на бой: их было 6.000 человек пеших, вооруженных копьями и щитами, которых просил царь Василий у царя Рузов в то время, когда он выдал сестру свою замуж за последнего. — В это же самое время Рузы уверовали во Христа. Все князья и вассалы Тайк'ские выступили против них и были побеждены. Тут погибли: великий князь князей, по имени Петриарх (Патрикий? имя искажено в рукописях), два сына Очопентре — Габриель и Иоаннес, Чортванел внук Абу-Харба /126/ и многие другие; ибо гнев Божий тяготел над ними за их высокомерие» (стр. 200-201). Ο схватке Русских с Грузинами упоминает и продолжатель Асохика, Аристакес Ластивертский, живший в первой половине XI века. В самом начале своей «Истории Армении» он повествуетопосещении Василием II армянских областей: «Воины благородного отряда провинции Даик вышли ему навстречу. Они были почтены большими дарами, каждый по своему достоинству, своему титулу или своей степени, и это исполнило их великою радостью. Но тотчас исполнилось над ними пророчество, внушенное Духом Святым Давиду: «Утром они /127/ произрастут из земли, будут блистать и цвести как трава, а вечером они увянут, засохнут и упадут». Вследствие не знаю каких причин, поднялась ссора между западными воинами, называемыми Русскими, и благородным отрядом; тридцать человек самых знатных из этого последнего умерли на этом месте. В этот день не ускользнул ни один благородный Даика; все заплатили немедленною смертью за свое преступление» (Une rixe s'étant élevée, je ne sais pour quels motifs, entre les soldats occidentaux appeles Russes et la legion noble, trente homines des plus honorables de cette dernière moururent en cet endroit и т. д. — Histoire d'Arménie par Arisdaguès de Lasdiverd, traduite par M. Evariste Prud' homme. Paris, 1864, p. 9).

Неясно, каковы были истинные впечатления Росселя от Терезиенштадта; он сказал, что он должен был составить фактологический отчет, а не строить предположения о том, что нацисты могли от него скрывать.[3][28] Некоторые авторы предполагают, что Россель знал, что тур по Терезиенштадту был фикцией, но другие не согласны. Россель сделал 36 фотографий во время своего визита, шестнадцать приложил к своему отчету. Все, кроме одного, были сняты на улице, и большинство из них изображали праздничные сцены, поставленные СС, например, изображение играющих детей (вверху). Похоже, что Росселю не разрешили фотографировать больницы, санитарные сооружения или рабочие места. По словам швейцарских историков Себастьяна Фарре и Яна Шуберта, фотографии были расценены МККК как нейтральные констатации фактов, даже несмотря на то, что на самом деле они были очень инсценированы и не точно отражали повседневную жизнь заключенных Терезиенштадта.[29] МККК не выпускал отчет из своих архивов до 1992 года.[30] По словам Росселя, ни нацистский режим, ни Красный Крест запретили посещать Освенцим. Тем не менее Россель стал первым швейцарцем, посетившим лагерь, и поговорил с комендантом Освенцима I.[3][31] По словам чешского историка Мирослав КарныВизит состоялся 29 сентября 1944 года, когда более 1000 заключенных Терезиенштадта были отравлены газом и кремированы в близлежащем Освенциме II-Биркенау. Россель заявил, что не заметил никаких признаков массового убийства.[25] МККК заявляет, что визит состоялся двумя днями ранее, 27 сентября.[32] Позже он сказал, что не видел большую часть лагеря, но видел истощенных заключенных (Muselmänner), внешний вид которого сильно его шокировал.[ https://translated.turbopages.org/proxy_u/en-ru.ru.aed45c84-61fa9f10-54295fec-74722d776562/https/en.wikipedia.org/wiki/Maurice_Rossel?fbclid=IwAR1WJwn1aHa8eqtRgzrDKt8xuQ-pt_KUryEZVOvnQHGFOadfxyCRU99GEdo PS По этим двум господам информации нет! Эйгиль Юэль Хеннигсен, Глава Министерство здравоохранения Дании Франц Хвас, генеральный директор МИД Дании.

Терезиенштадт, гибридный концлагерь и гетто, использовался как временный лагерь для евреев, конечным пунктом назначения которых было лагеря смерти, особенно Освенцим. За время существования лагеря 33 тысячи узников умерли от голода и болезней.[10] Лагерь был подготовлен к посещению путем депортации 7500 его жителей в Освенцим, чтобы уменьшить перенаселенность. Других заключенных заставляли работать над строительными проектами, чтобы внешне «украсить» гетто, включая изменение названий улиц и строительство фальшивой школы и других фиктивных заведений, которые никогда не работали. В день визита ветеранам войны и другим евреям-инвалидам было запрещено выходить на улицу.[11] 22 июня 1944 года Россель покинул Берлин с Эйгиль Юэль Хеннигсен, Глава Министерство здравоохранения Дании, и Франц Хвас, генеральный директор МИД Дании.[11][12] Иностранцев сопровождали несколько высокопоставленных Schutzstaffel (СС) чиновники, большинство из которых были в штатском.[13][e] На следующий день они провели восемь часов в Терезиенштадте, двигаясь по заранее определенному пути.[14][11] Посетителям разрешалось разговаривать только с датскими евреями и избранными представителями, включая Пол Эппштейн, Глава Совет старейшин.[9] За рулем лимузина офицер СС, изображающий из себя своего водителя,[15] Эппштейн был вынужден описать Терезиенштадт как «нормальный провинциальный город», мэром которого он был.[9][16] а также предоставить посетителям сфабрикованные статистические данные о лагере.[9] Россель и другие представители согласились с ограничениями СС и не предприняли попыток дальнейшего расследования, например, исследуя конюшни, подвалы и другие непригодные жилища, где было вынуждено жить большинство заключенных Терезиенштадта, или задавая вопросы задержанным.[12][17] Признаки того, что Терезиенштадт - не то, что SS хотели изобразить, включают синяк под глазом Эппштейна от того, что он был избит. Карл Рам, комендант лагеря, несколькими днями ранее. Во время короткой возможности поговорить с Росселем наедине, Эппштейн попытался рассказать ему об истинной ситуации. Когда его спросили о дальнейшей судьбе заключенных, Эппштейн ответил, что у них «нет выхода».[9][18] После визита трех иностранцев пригласили отобедать с Высший руководитель СС и полиции для Протекторат Богемии и Моравии, Карл Герман Франк.[14] Все трое посетителей написали отчеты, хотя в качестве условия визита согласились не распространять их. Хотя отчеты Хеннигсена и Хвасса «не раскрывают нацистской лжи», они выражают сочувствие евреям. Отчет Росселя был отмечен некритическим восприятием Нацистская пропаганда.[г] Он заявил, что евреев не депортировали из Терезиенштадта; Фактически, 68 000 человек уже были депортированы и большинство из них убито. Россель также сказал, что лагерь был городом, жители которого имели «свободу организовывать свою администрацию по своему усмотрению».[11][19] Россель утверждал, что жители получали адекватное питание и даже лучше, чем неевреи в Протекторате.[22][час] Он писал, что жители одеты модно и что за их здоровьем «тщательно следят»; жизнь в «городке» была «почти нормальной».[24][25] Было отмечено, что он описал жителей гетто как «израильтян» (Французский: Израильтяне) вместо "евреи" (Французский: Juifs).[2][26] Вторя нацистской пропаганде, изображавшей Иудео-большевистский заговорРоссель назвал гетто "коммунистическим обществом", а Эппштейн - "маленьким Сталин".[16] В конце своего доклада Россель ставит под сомнение Окончательное решение: Наш отчет никого не изменит. Каждый волен осуждать отношение Рейха к решению еврейской проблемы. Однако, если этот отчет сможет хоть в какой-то мере помочь развеять тайну, окружающую гетто Терезиенштадт, мы будем удовлетворены. — Отчет Росселя[27]

23 июня делегация Международного Красного Креста прибыла в Терезиенштадт. Ее возглавлял 27-летний швейцарский врач Морис Россель. Помимо него, в состав делегации вошли представитель министерства здравоохранения Дании Эйгил Юэл-Хеннингсен и представитель датского МИДа Франц Хвасс. Они провели в Терезиенштадте 8 часов. Им позволили общаться только с членами руководства еврейского самоуправления и датскими переселенцами. Офицеры СС провели делегацию по заранее разработанному маршруту мимо «магазинов» и «кафе», не позволяя ни на метр отклониться от него. В заключение визита гости посмотрели футбольный матч и детскую оперу «Брундибар», написанную заключенным-композитором Гансом Красой. В результате делегация представила отчет, благоприятный для нацистской Германии. В нем говорилось, что в Терезиенштадте созданы приемлемые условия жизни, а факт депортаций в лагеря смерти не подтверждался. Раввин Лео Бек, считавшийся духовным лидером заключенных, писал впоследствии, что после визита делегации обитатели Терезина почувствовали себя «окончательно забытыми и заброшенными». Борис Ентин, «Детали»˜ На фото: депортация детей Белостока в лагерь Терезин, 1943. Otto Ungar, Wikipedia Public Domain https://detaly.co.il/1944-god-vizit-delegatsii-krasnogo-kresta-v-terezienshtadt/?fbclid=IwAR1Pi7kXxce9UQQbQSavnD7dMP_9_lyuRk1dhkc11SnYY4rdDUYSupFiMAU Морис Россель (1916/1917 – после 1997) был швейцарским врачом и официальным представителем Международного комитета Красного Креста (МККК) во время Холокоста. Он наиболее известен тем, что посетил концлагерь Терезиенштадт 23 июня 1944 года; он ошибочно сообщил, что Терезиенштадт был конечным пунктом назначения для депортированных евреев и что их жизнь была "почти нормальной". Его доклад, который считается "символом провала МККК" во время Холокоста, подорвал доверие к более точному докладу Врба-Ветцлера и ввел МККК в заблуждение относительно Окончательного решения. Позже Россель посетил концентрационный лагерь Освенцим. Его биография была типичной для Международный Комитет Красного Креста (МККК) в то время, поскольку он был молодым человеком, швейцарский армия офицер, врач и протестант. Позже он сказал, что его основная мотивация вступить в Красный Крест заключалась в том, чтобы избежать отправки в швейцарскую пограничную службу. С 12 апреля 1944 года по 1 января 1945 года Россель базировался в Берлине, и эту должность он получил благодаря свободному владению немецким языком. За это время Россель принял участие в семнадцати миссиях, каждый раз посещая несколько заключенный войны лагеря. Четыре из этих миссий были в лагерях в Судетская область, что, наряду с его хорошими отношениями с доктором Роланд Марти, глава делегации Берлинского Красного Креста, возможно, повлиял на его выбор для посещения Терезиенштадта, несмотря на его неопытность.[1] Согласно Мемориальный музей Холокоста США, его посещения лагерей в Верхняя Силезия поставили его в контакт с заключенными, которые знали о отравление заключенных в Концентрационный лагерь Освенцим, но Россель позже сказал, что не знал об этом.

РОДОСЛОВИЕ СВЯТОСЛАВА I Игорь I, великий князь Северной и Южной Русии, от 879 по 945. Супруга его Ольга. От сего супружества: Святослав I, великий князь всея Русии, от 945 по 972. Супруга его, княжна Венгерская Предслава. От сего супружества: Ярополк и Олег. 2. Малуша. От сего супружества: Владимир. http://dugward.ru/library/ekaterina2/ekaterina_ii_zapiski_kasatelno.html#rurik

И послала великая княгиня Ольга ко великому князю Святославу с вестию глаголя: "Ты, княже, дальние пределы хранишь, а древнее свое владение Киев и матерь свою с детьми твоими оставил без обороны, что увидав, печенеги, пришед, едва град не взяли; и ежели не придешь и не охранишь, то весьма опасно, чтоб оные паки не пришли, и сей престольный град прародителей твоих не взяли. Паче же должно тебе, сожалеть матерь твою, в старости сущую, и детей, да не попадутся в руки иноплеменников". Святослав же, слышав сие, вскоре с воинством пришел к Киеву и вельми сожалел о бывшем от печенег утеснении, и немедля пошел на печенег, и, нашед и победи их, учинил с ними мир и возвратился ко Киеву. В 969 году великий князь Святослав, не долго быв в Киеве, скучил, говорил матери своей и боярам: "Не приятно мне быть в Киеве, но люблю жить в Переяславце на Дунае, тамо бо есть сердце земли моея, тамо вся благая сходится. От грек получаю парчи и одежды, злато, вина, овощи различные; из чех и утр - сребро и кони; из руси - кожи, зверей, воск, мед и войско". Ольга же увещевала его, говоря, чтоб остался с нею по кончину ее, она же уже была больна суще, и несколько дней спустя скончалась великая княгиня Ольга восьмидесяти четырех лет. Погребена в Киеве в Десятинной церкви. По ней же не токмо сын ее и внуки, но всенародно жалели и плакали. Блаженная Ольга, будучи сама от рода князей славянских, паки народ славянский возвысила. При ней всюды имена славянские в начальниках и правителях оказываются. Ольга и язык славянский во употребление общее привела. Известно, что народы и языки народов мудростию и тщанием вышних правителей умножаются и распространяются. Каков государь благоразумен, о чести своего народа и языка прилежен, по тому и язык того народа процветет. Многие народные языки исчезли от противного сему. Великая княгиня Ольга приятием святого крещения и книгами церковными, переведенными с греческого языка на славянский язык, наипаче утвердила язык славянский. Святослав по смерти матери своей, пребыв несколько времени в Киеве, распределил о всем правление. В 970 году определил старейшего сына своего Ярополка в Киеве со властию, а второго - Ольге в Древляне. Тогда новгородцы просили себе от Святослава для управления единого из его сынов, и Святослав дал им на волю просить которого хотят, и хотя они прилежно из старейших просили, но Ярополк и Олег отреклися. Един же из послов новгородских, именем Добрыня, советовал им просить меньшего сына Святослава, Владимира, который рожден был от Малуши, дочери славянина Каплюши Малки Любчанина, сестры Добрыниной (Малуша же была свойственница и ключница Ольги и в ее призрении воспитана). Новгородцы, прияв тот совет за благо, просили Святослава, чтоб им дал Владимира, чему Святослав быв рад, отдал им охотно; новгородцы приняли Владимира, и он поехал с Добрынею к Новгороду. В 971 году Святослав упражнялся в Киеве земскими распорядками. Тогда болгары, сведав Святослава поход к Киеву противу печенег, пришед, обступили Переяславец на Дунае. Воевода же Святослава Волк крепко во граде оборонялся и, видя недостаток в пище, велел тайно войску своему лодии приготовить, и Волк, убравшись на лодии свои, пошел со всем войском и имением вниз по Дунаю, и не могли ему болгары ничего учинить, понеже он лодии все отнял. И пришед Волк к устью Днестра, уведав, что Святослав идет с войском, пошел по Днестру и тут с ним соединился, а болгары, взяв Переяславец на Дунае, елико возможно укрепили. Когда же Святослав пришел к Переяславцу, болгары заперли град, начали крепко оборонять. Святослав же храбро град приступом взял. Уведав же Святослав от пленных болгар (в числе которых были два сына царя Петра Болгарского, а именно Борис и Роман), что греки подущали болгар на него идти войною, послал в Константинополь царю объявить за его неправду войну. Царь же отвечал, извиняясь, якобы болгары на него неправду говорят, говорил: возьмите дань. Но пока договаривались о дани, греки узнали, колико войск Святослав противу их ведет, и послали греки войски вдвое, а дани не послали. Святослав же, собрав все войски и устроя, пошел противу грек. Увидевше же русы, венгерцы и поляки, кои были со Святославом, войска греческого зело великое число, удивися, и рече Святослав к ним: "Уже нам нет иного способа, токмо стать противу них, да не посрамим чести своея, и, ежели побеждены будем, да умрем на месте, мертвые бо стыда не знают; ежели же побежим, страм вечный себе нанесем; и сего ради не хочу бежать, но станем крепко и оборонимся храбро чести ради своея и отечества. Я же пред вами пойду". И рекли все: "Где ты будешь, тут и мы". Святослав же одержал победу, греки побежали. Святослав пошел за ними во Фракию и многие грады взял. Царь же Греческий, услыша о неудаче той, созвал вельможи своя в совет, требовал их мнение, что делать, рассуждая, что силою не можно со Святославом воевать, и советовали вельможи ему послать послов с дары к нему и увещевать к миру. По которому совету согласясь, царь Греческий послал ко Святославу мужа мудра со дарами, которому и велели разведать о состоянии Святослава. Святослав, уведав о приходе посла греческого, велел его к себе допустить; когда же посол, пришед, по обычаю поздравил, и дары положили перед ним - злато, сребро, парчи и иные драгоценные вещи, то Святослав, не воззрев на дары, рек служащим своим: "Возьмите и раздайте нужду в том имеющим"; послам же сказал: "Я имею злата, сребра и прочего довольно и воюю не для сих вещей, но по причине неправды Греческого царя. Ежели хотите мир иметь, я с охотою учиню, токмо заплатите по договорам, чего несколько лет не исправляли". Послы же, возвратяся ко царю, возвестили о том, что происходило. Тогда советовали царю послать ко Святославу в дар оружие, и царь послал к нему меч и иные оружия; и когда принесли оные ко Святославу, то он их принял и начал хвалить оружие и благодарить царя. Послы же возвестили царю о происходящем, что услыша, вельможи греческие говорили с восхищением о Святославе, и, вспомня все храбрые предприятия и действия великого князя Святослава, его воздержание и умеренность, что имение презирает, а в почтении имеет и приводит славу оружия и честь отечества, не инако употребляет, как в защищение правды или в наказание за неправду, жалели, что Святослав не родися царствовать в Греции, говоря (и при своем царе): "Мы бы рады сами такому государю служить, которой возвышает славу и честь своего государства". Святослав же шел далее, и был уже близ Царяграда; тогда пришли паки послы греческие и дань по договорам принесли. Святослав же рассудил возвратиться в Киев и положил со греками мирные договоры окончать, и послал в Дестрград к царю Греческому, который тогда в том городе находился, послы. Царь же Греческий тому рад бысть, и послы с Греческими полномочными от царя учинили вечной мир и совершенную любовь, и договорились и написали, во-первых, прежние договоры утвердили, яко были при царе Игоре, и сей договор подписали Свенельд, посол Святослава, и Феофан, Сигклит Греческий, месяца июля 11 дня в 971 году. Святослав, учиня мир со греки, пошел из Переяславца на Дунае в лодьях по Дунаю на море к устью Днепра. Воевода же Свенельд советовал ему, что лучше идти на конях сухим путем к Киеву, нежели на лодьях, понеже по Днепру около порогов стояли печенеги, но Святослав, не послушав, пошел водою на лодьях с малым числом людей, войски же отпустил сухим путем, Свенельд поехал с великим князем. Печенеги же заступили пороги; и как Святослав к порогам пришел, не можно было пройти от множества печенег. Он же, отступя, остановился в Белобережье, где укрепился елико удобно было; но, не имея пищи довольно, претерпели немалую нужду. В наставшей весне (972 года) Святослав, вооружив свои войски, пошел из того места вверх по Днепру, и, как пришел в пороги, напал на него Куря, князь Печенежский, и победил Святослава. И во время того боя великий князь Святослав, быв с лодьями между порогов Днепровских, утонул во Днепре; воевода же Свенельд прииде с оставшимися людьми ко Киеву. Великий князь Святослав скончался на 52 году от своего рождения. Погребен близ порогов Днепра. Княжил 27 лет. В супружестве имел Предславу, княжну Венгерскую, от которой родилися два сына, а именно: Ярополк и Олег; от Малуши же, ключницы великой княгини Ольги, дочери славянина Каплюши Малки Любчанина, родилися Святославу сын Владимир.